Кризис Евросоюза нарастает

    Одна из причин – тотальный контроль США над политическими и элитными институтами Европы
    Аватар пользователя Институт РУССТРАТ
    account_circleИнститут РУССТРАТaccess_time15 дек 2021remove_red_eye5 645
    print 15 12 2021
     

    Кризис Евросоюза – это многосоставное понятие. Здесь и европейский миграционный кризис, и конфликт Франции и Греции с Турцией, и прогрессирующая «зелёная» повестка, генерирующая энергетический и следующие за ним экономический и политический кризисы, и явно выраженная конкуренция нескольких европейских претендентов на лидерство (Германия, Франция, вышедшая из ЕС Великобритания, Польша), и отсутствие единого центра (конфликт Западной «Старой» и Восточной «Новой» Европы), и утрата США статуса лидера однополярного мира с их колебаниями в виде ухода и возвращения к арбитражу европейских дел, и слабые лидеры всех без исключения европейских государств.

    Несомненно то, что зона кризиса включает в себя ЕС плюс ассоциированную с ним Украину. Любые контакты с ЕС становятся проблемными для его торговых партнёров. Такими проблемами являются незащищённость ЕС перед американскими санкциями, слабость европейской валюты относительно доллара, зависимость политики ЕС от желаний Вашингтона, угроза вовлечённости любого неевропейского государства, торгующего с ЕС, в конфликты ЕС с третьими странами, наличие мощного крыла консерваторов-евроскептиков в самой Европе.

    Ещё одной проблемой для ЕС является то, что после окончания Второй мировой войны все политические институты Европы оказались под полным контролем США. Это привело к вовлечению европейского бизнеса в торговые и военные союзы с США, где фиксировалась подчинённость Европы американским внешнеполитическим целям. Возникла полная зависимость от американской военной машины, сформированной в виде НАТО. Безопасность Европы оказалась в руках США, что исключило для неё любую возможность политического и военного суверенитета. 

    Ограниченная субъектность Европы генерирует многие риски, так как Европа неоднородна по экономическому уровню, по конфессиональному, этническому и культурному составу, по арсеналу доступных средств защиты интересов своих членов.

    Восточная Европа, особенно Польша – это явные противники Европы Западной, что позволяет США и Великобритании играть на этих противоречиях и тормозить развитие Германии и Франции, если оно угрожает англо-американским интересам.

    Южная Европа – бедный регион, вынужденный следовать в фарватере Европы Западной и США. Это Италия, Испания, Греция, Португалия, Мальта, Кипр, Балканы и европейская часть Турции.

    Северная Европа больше ориентирована на США, чем на ЕС, здесь три страны не входят в НАТО – это Швеция, Финляндия и Ирландия. Британия вышла из ЕС и проводит самостоятельную политику.

    За пределами сферы, регулируемой регламентами ЕС, существует зона расхождений, выражающая конфликт интересов европейских государств. Этот конфликт неискореним никакими регламентами ЕС и не приводит к консенсусу никакими общими процедурами. Здесь всё решает сила, способность проводить свою линию, не обращая внимания на давление.

    Проблема Украины и связанная с ней проблема «Северного потока-2» усиливает конфликт внутри ЕС больше обычного. Консолидация Польши, Прибалтики и примкнувших к ним Болгарии и Чехии против Германии и союзной с ней Франции форсирует раскол между проевропейскими и проамериканскими элитами. С 2015 года сюда добавляется миграционный кризис, возникший после начала войны в Сирии.

    Франция пребывает в конфликте с Великобританией и США по вопросу критически важного для неё экспорта военной продукции. Это порождает проблемы у Франции с восточноевропейскими вассалами США и Великобритании. Польша, Прибалтика, Украина, Грузия, Молдавия и «многовекторная» Белоруссия – ресурс больше США, чем ЕС.

    Армения под давлением американской и французской диаспор и войны с Азербайджаном пытается угодить как США, так и Франции. В результате сама становится полем соперничества американской и французской дипломатии, что создаёт для Великобритании возможность через игру с Турцией мешать Армении стать призом для всех участников борьбы в Закавказье. Противостояние здесь России, Турции, Франции, США и Великобритании дестабилизирует ЕС, выводя далеко за его рамки конфликт составляющих его государств.

    «Зелёная» энергетика, отношения с Россией и Китаем, возросшие военные амбиции Германии и Франции, стремящихся создать собственную армию ЕС и отдалиться от США, усложняют Брюсселю миссию арбитра. ЕС провоцируем нарастающей турбулентностью перехода от однополярного мира к многополярному, а также относительной экономико-политической слабостью России, не способной предотвратить уход бывших советских республик в зону влияния Запада.

    Даже часть собственных российских элит остаётся прозападной и включённой в глобальные торговые процессы, пусть даже и в качестве сырьевого придатка и периферии. В результате в России идёт острая борьба за власть между прозападными и антизападными группами. Так как прозападные группы в России не едины и тоже разделены на проамериканские и проевропейские (а точнее американо-британские и австро-германо-французские), то в ЕС возникает конфликт по вопросу борьбы с США за влияние на эти группы. По сути, он перешёл в соперничество ЕС и США в схватке за Россию, Украину и Белоруссию.  

    Нельзя считать, что общий антироссийский подход не создаёт противоречий внутри ЕС, а также между ЕС и США. Все отпавшие от России республики являются добычей того, кто включит их в свою сферу влияния. В рамках НАТО в схватке за Закавказье уже развивается соперничество между США, Турцией, Францией и Британией.

    В схватке за Украину и Белоруссию – между Германией и Польшей, Британией и США. Внутри НАТО возрастает конфликт по поводу членства Украины и Грузии. Это усилит давление США, что подтолкнёт Германию и Францию к форсированию своего военного проекта и манёврам между США, Россией и Китаем.

    Политическая подчинённость Европы США толкает Германию быть европейским лидером невыгодной для неё климатической повестки, чтобы сохранить союзнические отношения и одновременно прикрыть энергетические проекты с Россией. ЕС соглашается на невыгодный для себя ультиматум сдерживания сотрудничества с Китаем и на увеличение доли «зелёной» энергетики в своём энергобалансе ради устранения угроз своему бизнесу, зависимому от политики США.

    Даже рост цены на электроэнергию и газ не влияет на послушание европейских элит американским директивам. Но разногласия внутри ЕС нарастают, вытесняются в скрытую сферу и развиваются там непублично. Европа не готова к суверенитету, понимая, что его цена может оказаться неподъёмной и привести к ещё большему конфликту с США и внутреннему расколу, а европейские страны попадут под влияние Китая, России и Великобритании. Объективно это приведёт к войне в Европе, способной сразу перерасти в Третью Мировую.

    Распасться ЕС тоже не может, так как тесно интегрирован в единую экономическую систему, где лидеры несут издержки, но получают политические выигрыши, а ведомые иждивенчески живут на субсидии и обменивают лояльность на содержание.

    Европа – это мощный технологический кластер, где искусственным путём задавлен тлеющий национализм, усиливающийся во время системных кризисов. Миграционный кризис – следствие кризиса идеологического, он усилил в ЕС национализм и вывел правые партии из маргинальной тени. Европейский либерализм перешёл в оборону и всё больше теряет легитимность.

    Надо добавить сюда ещё кризис депопуляции. Демография Европы не имеет шансов перейти к росту в рамках либеральной диктатуры и слабых лидеров, сильнее национальной катастрофы опасающихся ссоры с США. К середине текущего столетия сокращение европейского коренного населения станет необратимым процессом, сопровождающимся вытеснением местных мигрантами неевропейских культурных кодов.

    Технологическое господство меньшинства в Европе станет невозможным сохранить при размывании этнического и культурного ядра учёного сообщества. Наука – это феномен европейского вектора развития культуры, и как исчезли носители древних цивилизаций, так исчезает и слой носителей европейской научной культуры под давлением политкорректной толерантности и депопуляции.

    Китайские и другие учёные не будут работать в Европе и на благо Европы. Качество европейской науки остаётся высоким, но это во многом инерция прежней системы воспитания и образования, сформированных в ХХ веке и находящихся в процессе ультралиберальной трансформации.

    Технологический упадок как следствие демографической катастрофы Европы – это отложенная проблема Запада. Это проявится во второй половине текущего века, ближе к его окончанию. Смена поколений в ЕС приведёт к ещё более глубокому их конфликту. Молодых европейцев ожидает война глобалистов и националистов. Усилятся ультралевые и ультраправые при ослаблении центра.

    Борьба за субъектность Европы окончится неудачей из-за того, что европейской молодёжи будет мало, а та, что есть, утратит пассионарность и столкнётся с расколом общества. Рост популярности германских «зелёных» – вот куда идут изменения в германском социуме.

    Европейский капитал, и прежде расколотый на национальный и транснациональный сегменты, утратит относительную консолидированность и будет выдвигать своих лидеров, которые поведут войну за электорат. Нет ни одной предпосылки для снижения системного кризиса Евросоюза.

    Это деструктивный кризис, так как в ходе него не вырабатываются согласительные механизмы и не снимаются противоречия путём синтеза исходных позиций. Евросоюз переживает стагнацию, чреватую деградацией элит и общества. Институты демократии выхолащиваются, так как не способны решать проблемы.

    Даже фашистские диктатуры не способны прийти к власти в этом болоте. ЕС может стать полигоном глобалистских практик в стиле Шваба, но это сопряжено с утратой даже его нынешней символической субъектности. Если ультралиберализм в ЕС победит, то новая геополитическая субъектность ему и не потребуется.

    Средняя оценка: 4.5 (голоса: 23)