Красный щит Ротшильдов на фасаде Российской империи
Скажу честно – необычайно приятно начать сотрудничать с таким интересным, крайне полезным и перспективным ресурсом, как РУССТРАТ. Думаю, и надеюсь, что у Института международных политических и экономических стратегий большое будущее, как у представляющего русскую стратегию. Осмысливание и формирование этого значимого направления – благое дело, а для мыслящих вне материалистических рамок, я бы сказал – Богоугодное. Ведь от направления и содержания русской стратегии зависит далеко не только Русский мир, как отдельная цивилизационная модель.
Наше предназначение выходит далеко за местечковые, региональные рамки и являет собой задачи всепланетарного масштаба. Кто, как не мы, будем заполнять возникающий вакуум провалившейся с треском глобализации?! Кому, как не нам, предначертано всей своей историей, размерами границ, которые нигде не заканчиваются, и менталитетом - творить новое слово во всех цивилизационных сферах?!
Но для того, чтобы верно выстраивать нужную стратегию, крайне важно осознавать собственную глубину и масштабы. Необходимо незамутнённое восприятие себя, без зашоривания и выставленных партнёрами «красных флажков»-барьеров. Такому правильному осознанию помогает верное освещение собственного исторического пути, нередко местами намеренно замыленное конкурентами. Раскрытие специально затерянных фактов того, как было на самом деле, что мы реально могли, какую силу и значимость для мира из себя представляли – вот шаги, помимо прочего, к правильному стратегированию (да очистится это слово от маркетингового налёта).
В этой связи считаю крайне полезным вытащить на свет исторические материалы, связанные с брендом Ротшильд – этим Красным Щитом, красовавшимся когда-то на фасаде Российской Империи. Конечно, не буквально в геральдическом смысле. Подобное восстановление исторических пробелов, тщательно ретушируемых и замалчиваемых, весьма положительно, на мой взгляд, повлияет на осознание собственных сил и возможностей. Пусть это станет посильной толикой для выравнивания объективного самопозиционирования у здоровой части общества, ну а для заражённой нео-либерализмом и скатившейся в русофобию – очередным болезненным щелчком по носу.
В нашей истории, а именно Российской Империи, есть много моментов, которые по тем или иным причинам исчезли из поля зрения широкой публики, чему, во многом, способствовал весь советский период. Лично для меня высвечивание массы подобных тёмных уголков произошло благодаря человеку, которого в своём блоге в ЖЖ нередко упоминаю, иногда даже называя гуру. Такие пробелы были для массового восприятия, но оставались в ведении очень узких специализированных исторических кругов, и далеко не только. Потому как и в самой-самой верхней государственной управленческой страте, и в массе различных аналитических структур при Генштабе, ФСБ, СВР и ряду других, всё, что надо - хорошо известно.
Ну что же, приступим к этим вырванным страницам, восстанавливая реальную историческую картину и, следовательно, свой реальный образ. Начнём с того, что главной экспортной составляющей для России конца 18-го - начала 19-го века было «золото колосьев» – зерно. Это Британия в то время была «страной-углеколонкой», когда в 19-м веке стала крупнейшим поставщиком угля в мире, а мы торговали таким вот золотом. Да ещё и подсадили их на «угольную иглу», ведь поставлялся уголь, в значительной степени, в Москву и Петербург.
Время тогда было интересное, ибо во всём можно видеть параллели, а не смотреть на любые современные мировые обстоятельства, как «баран на новые ворота». Так вот, страна-углеколонка ввела санкции против «недемократично» отколовшихся собственных американских колоний, наложив эмбарго на все их товары, включая зерно. Для подобного сырья на тот момент других вменяемых рынков сбыта в мире не существовало, и янки были не прочь искать пути обхода. Ведь такого «экспортного золота» у них было в достатке, где в той же Пенсильвании по урожайности оно било через край.
Россия, как мы помним, поддержала своим флотом «свободолюбивых восставших». Да и дальше мы готовы были идти наперекор конкурентной Империи, повсеместно вставлявшей нам палки в колёса. А потому, в высшей управляющей страте, у нашей имперской «двушки»* возник хитрый план (опять ассоциации!), суливший баснословные барыши. Сим замыслом и поделились с вновь отколовшимся куском Британской империи, предлагая в нём поучаствовать, что было встречено «на ура».
В России европейской логистикой и продажей зерна занималось «Рижско-Дунайское товарищество» под патронажем Шарлотты Иоганновны Бенкендорф - урожденной фон Шеллинг. Это поистине значимый персонаж отечественной истории. Не менее примечательный, чем её более известная дочь – Дротея фон Бенкердорф, считавшаяся резидентом многих европейских разведок. Предполагалась шпионкой австрийского канцлера Меттерниха при русском и британском дворах, со стороны же австрийцев виделась уже как русско-британский "агент влияния" при австрийском дворе. На самом деле работала на русскую разведку, была создателем и руководителем русской резидентуры в Британии в период между 1812 и 1835 годами. И это только малая толика её заслуг.
Её мать, Юлия Шарлотта фон Шеллинг, прибыла в Россию по личному приглашению Екатерины Великой, коей приходилась двоюродною племянницей. Цель приглашения была, ни много ни мало, - производство искусственного пороха для нужд Империи. По прибытии сразу заняла должность фейерверк-мастера при дворе. При ней была одна смена белья, сменное платье, одно дешёвое украшение, приспособления для химических опытов с реагентами, томик Канта, работа Лавуазье и карманная мелочь.
За 15 лет после прибытия в Империю, карманная мелочь сей дамы выросла до негласного титула "самой богатой женщины в Европе». Как только Государыня где-то ненароком обронила фразу о родственной связи с Шарлоттой - мало известная немецко-еврейская девица сразу стала выгодной партией и была взята под венец тогдашним фактическим господином Лифляндии, став Бенкендорф.
В то время, ещё со времён Петра, у этой прибалтийской провинции было частичное самоуправление. А потому, как только Шарлотта фон Шеллинг, ныне Бенкендорф, можно сказать взяла в свои руки эту крохотную губернию, она имела определённый «коридор возможностей», чем и не преминула воспользоваться. Немного поправила законы, малость изменила правила торговли, провела некоторые другие реформы.
И после подобных преобразований в эти имперские земли хлынули «высокообразованные люди, в основном белые представители среднего класса» из разоряемых Великой Французской Революцией Нидерландов и Франции. Выше закавычены современные словосочетания, намеренно наложенные на наше прошлое, для понимания параллелей, которые нам предстоят в ближайшие годы, и о которых автор говорит постоянно на протяжении многих крайних лет. В наше время руководством - для подобной роли в недалёком будущем - подготавливалась Казань, но по ряду причин такое предназначение теперь уготовано Санкт-Петербургу.
Бывшее прибалтийское захолустье получило колоссальный экономический рывок, став одной из процветающих цивилизованных провинций. Конечно, ему было далеко до других крупных российских городов, не говоря уж о столице. Но для глухомани, ставшей в Империи административным центром, где до того на главных улицах Риги вальяжно располагались свиньи в лужах - это был цивилизационный скачок до небес.
Надо сказать, возвращаясь к упомянутой еврейской линии этой женщины и обозначенной будущей «хвостоверти» с британцами, как задумки именно «имперской двушки». В ней была на какую-то часть еврейская кровь и отличалась она очень своеобразной внешностью. Деда её, на которого она была очень похожа, за глаза называли "Стервятником". Считается, что именно с барона фон Шеллинга Гёте писал своего Мефистофеля. Саму Шарлотту со временем будут звать «Госпожой Паучихой», как полагали некоторые – за соответствующую внешность. Современники особо обращали внимание на длинные, белые, тонкие, но сильные пальцы, которые сразу бросались в глаза на неизменном черном одеянии.
С другой стороны, благодарные подданные "Госпожой Паучихой" свою благодетельницу не назовут. Что весьма нехарактерно для «трёшки»**, как основной еврейской квадры - для нужд своей Империи "Госпожа Паучиха" весьма активно, под визги и писки этой самой «трёшки», давила в пользу государства слишком шустрых местечковых банкиров и гешефтмахеров. При ней, за время этой формальной прибалтийской "полу-независимости", фактические отчисления от этих провинций возросли, как минимум, в пять раз.
Её modus operandi был весьма странен для «вайшьи-торговца», она явно перерастала формат Буржуазной руководительницы. Несомненным маркером этого является бурное развитие при Шарлотте местной армии – Вермахта, а также тайной полиции. Кроме того, на своем смертном одре Юлия Шарлотта завещала львиную долю своего несметного состояния Дому Романовых, Дому её новой Родины, которая, по её предсмертным словам, «спасла её в миг нужды и позволила ей стать такой несметно богатой». Только некоторая часть была завещана другим людям, и это очень важная оговорка, которая касается всей нити настоящего повествования, и к которой мы ещё вернёмся.
Унеё было много родственных связей с европейскими дворами, масса скрытых талантов и всевозможных непубличных достижений. Так, когда войсками Наполеона был захвачен Мальтийский орден, то по архивам выяснилось, что она числилась там аббатисой. Юлия Шарлотта выглядела иудейкой при том, что управляла лютеранской провинцией. Наполеон Бонапарт перед Отечественной войной часто спрашивал: как, то ли иудейка, то ли лютеранка, могла получить столь высокий чин в католическом Ордене? Но все вопросы остались у него без ответа.
Помимо Екатерины, приходилась родственницей британскому королю и королеве Пруссии - на основании чего у неё со временем возникли особые связи с этими монархиями. Те эпохи были окрашены сплошными войнами, и Британия находилась в состоянии войны с Францией. Одним из аспектов военных действий была устроенная Наполеоном «Континентальная блокада». Правда, неким загадочным образом деньги британцев все равно работали в Центральной Европе.
И тут мы опять не можем обойтись без нашего главного персонажа. Как выяснилось после окончания войны, в этот «блокадный период» Британская корона обратилась к племяннице Шарлотте с просьбой посодействовать в размещении средств средь Европы. В то время существовало понятие гоф-фактора (нем. Hofjude, Hoffaktor) - придворного еврея, что заведовал казной европейских королевских и прочих знатных семей. Представителю «трёшки» финансы давались легко – это была их стезя.
Шарлотта перенаправила сей запрос к своим основным банкирам - Зюссам и Оппенгеймерам. Однако, по ряду причин, самим Зюссам заниматься практически уголовщиной было слегка не с руки. Имея особые интересы во Франции, не хотелось всем рисковать. Плюс, как клиент, помимо политических рисков, британский король имел и личностный риск – он становился всё более и более «скорбным на голову». Причём его безумие с каждым годом прогрессировало.
В этих условиях старый Зюсс порекомендовал Шарлотте своего младшего партнера Амшеля Мейера, служившего на тот момент семье Винценгероде из княжеского дома Гессен-Кассель. Сей фрукт мог пойти на подобные схемы, ибо брался за всякое непотребство. Знаком того, что в его конторе готовы идти на риски, была пресловутая красная табличка на фасаде, настраивающая соответственным образом и клиентов принять эти риски в равной степени. Ведь красный - универсальный символ опасности. Вот на эту-то табличку и указывают все Википедии мира, как на основу Красного щита. Да, сей факт вписывается в общую картину, но это лишь незначительный штрих, совпавший с основным направлением.
В итоге, деньги королевского дома Британии через Прибалтику были переведены на счета дома Мейеров, который расцвел после этого. Со временем умер король и на престол взошла его племянница, ныне гораздо более знаменитая на весь мир. Которая в подобные дела не слишком-то вмешивалась, но деньги считать по причине довольно голодной юности приучена была сызмальства. Опекун её матери, графини Кентской, весьма подворовывал. Большинство людей, которые окружали Викторию, тоже были не слишком чисты на руку. Однако Мейер сумел предоставить ей полный гроссбух со всеми операциями, которые происходили с казной её дядюшки в последние полвека - все деньги были на месте. Этим он покорил юную королеву.
Но вернёмся ко временам «Рижско-Дунайского товарищества». Помимо главы - Юлии Шарлотты Бенкендорф, в правление компании входили многие из российской элиты. Сей высокий список венчался государыней Марией Федоровной, лучшей подругой Шарлотты. Вторая супруга Павла I, мать «императоров-павловичей» - Александра I и Николая I - в бытность принцессой Вюртембержской имела верную наперсницу Юлию Шарлотту. Девицы вместе проходили обучение в одном и том же иезуитском колледже.
Для большего удобства предполагаемых хитрых схем с зерном компании потребовалось произвести европейский "ребрендинг" с регистрацией в Лондоне. Так же, по логике вещей необходимо было лицо, представлявшее товарищество на месте. А потому, при подобном листинге, с более полнокровным выходом на европейский рынок, для товарищества гоф-фактором был назначен Амшель Мейер. Прочные связи с Шарлоттой, а через неё и с Английским королевским двором – сыграли свою роль.
«Рижско-Дунайское товарищество» зарегистрировали под брендом "Ротшильд" – «Красный щит». Он возник из символа фон Шеллингов - красной пятилепестковой розы в форме правильного пятиугольника (во многих вариантах красной пятилучевой звезды). Вот это – исторический факт. А какие бы небылицы не плели нам всякие Вики о цвете табличек на улице, где жил первый из Мейеров, а потому ставший «Ротшильдом» – это всё именно замыливание, редактирование его могучими потомками истории. Очень наглядное такое, со знакомым национальным почерком, хорошо прослеживаемым во многих исторических событиях и местах, особенно на том же Ближнем Востоке.
После ребрендинга и листинга основным направлением деятельности компании и главным её доходом стала торговля русским зерном. Под видом американского - в воюющую с Россией Турцию. А американского зерна, под видом русского - в закрытую для американских товаров Британию. Сказать, что дело шло на широкую ногу, это почти ничего не сказать! Ибо компания Ротшильд, имея такие родственные и финансовые связи, ни много ни мало - выступала генеральным поставщиком продовольствия и в британскую, и в турецкую армии.
В гениально продуманной схеме деньги получались почти из воздуха. В конечном ценнике «учитывалось» транспортное плечо и то, что «везли» товар как будто через зону боевых действий, начисляя за это премию. Схема выглядела так. Русское зерно мы якобы погружали на корабли в Риге для прохода по Балтике. В датско-шведских проливах мы якобы платили за него конскую «Зундскую пошлину», которую включали в ценник. Затем, это зерно якобы прибывает в Британию, мы показываем учётку о том, сколько и кому мы заплатили в процессе, и британцы полученное зерно оплачивают.
Тогда как в реальности зерно грузят в американских портах и везут его без пошлины по стремительному Гольфстриму, а затем называют корабли русскими, снабжая соответствующими документами и сопровождающими. Баснословную прибыль делят по–братски. Американцам хорошо, так как они преодолели эмбарго. Англичанам хорошо, ибо они получили нужное им зерно. Ну, а нашим хорошо, потому что мы имеем основной барыш, де ещё и не платим ни датчанам, ни шведам!
В полных «непонятках» от этого лишь шведы да датчане. У оных не сходятся цифры, и они начинают обвинять друг друга в том, что сосед попер у них его часть "Зундской пошлины". Это приводит к череде войн между ними. Наши же с невозмутимыми лицами гоняют из Риги в сторону Британии полупустые корабли, которые по досмотру сложно обложить какой-либо значимой пошлиной. Зерно же по Двине/Даугаве и Днепру идет не с юга на север, как объявлено в декларациях, но с севера на юг в сторону Дуная. Там часть зерна продают Австрии.
"Дунайский путь" существовал по договору с Турцией о праве на беспошлинную торговлю по Дунаю при условии, что русские товары поступают на турецкую территорию. Другая часть этой "зерновой неучтёнки" складировалась в районе Белграда в Сербии, для предъявления турецким проверяющим органам. Турки проверяют - цифры сходятся. И баснословные прибыли текут как великосветским русским акционерам, так и в государственную казну. Корпорация Ротшильд процветает.
Это уже потом, когда нашими верхами овладела "славянофильская идея", насажденная у нас масонами с французской подсказки, исчез «Дунайский путь». Беспошлинная торговля с турецкими землями, то есть с Сербией и Болгарией, канула в Лету только где-то в 1870-ых годах. У русской казны вдруг обнаружилась ужасающая прореха, которую при Александре Третьем стали заделывать кредитами в той же Франции. Таким образом, через насадку нас на финансовую от них зависимость и завершался этот хитрый манёвр, аналоги которому можно легко отыскать в новейшей истории.
Но это уже совсем другой сюжет. Мы же в следующем материале постараемся раскрыть факты, причины и подоплёки того, как российский «Красный щит» со временем превратился в антироссийский. Как на деньги Ротшильдов неким талмудистом ваялись в Лондоне труды, позволившие Красной звезде, этой бывшей Пятилистной розе фон Шеллингов, вернутся в Россию, но уже под совсем другим соусом.
*вторая каста-варна или квадра «правителей-воинов-аристократов»
**третья каста-варна или квадра «буржуинства-торговцев»