National Interest: в США слишком много стратегов — но нет стратегии
Каждый год тысячи военных и гражданских пополняют список стратегов при Пентагоне, пишет National Interest. Но, отмечает издание, есть вопросы к практической отдаче от существования огромного числа стратегов.
Они знакомы с тезисом Карла фон Клаузевица, что «война — это продолжение политики другими средствами» - но намного хуже знают призыв «осознавать, какого рода войну они ведут, не путать ее с чем-то другим и не пытаться превратить ее в то, чем она не может быть из-за характера обстоятельств».
За последние двадцать лет за разгромом Афганистана и Ирака (на сумму в $6 трлн) последовала новая смена режима в Ливии, которая не заканчивается по сей день. Попытки Запада свергнуть сирийского президента Башара Асада были пресечены российской поддержкой, гарантирующей, что Асад по-прежнему твердо контролирует ситуацию. Американская стратегия не смогла справиться с Грузией-2008 или Украиной-2014(2022), перечисляет стратегические неудачи США NI, завершая перечень формирующимся конфликтом с Вашингтона с Китаем.
Стратегия эта явно себя исчерпывает. США выигрывали свои войны только тогда, когда могли реализовать подавляющее применение силы и огневой мощи. Хотя это не обязательно было красиво, это было эффективно, отмечает NI.
К сожалению, такого линейного подхода часто недостаточно в очень сложных, взаимосвязанных и взаимозависимых средах — таких, каков мир сейчас. В современном мире вызовы гораздо более многомерны и часто не представляют собой четко определяемого военного центра тяжести — не говоря уже о том, чей ущерб или разрушение можно легко преобразовать в политические цели.
Это, пишет NI, подводит к фундаментальной проблеме: типичной реакцией США является милитаризация проблем - даже тех, которые не требуют военных решений.
Стратегия США утратила способность оценивать, чем уникальна каждая конкретная ситуация и существуют ли возможности для достижения желаемых политических результатов. Вместо этого, с каждой новой ситуацией удваиваются ставки по ошибочной стратегии.
Возможно, осторожно говорит National Interest, нужен новый подход к стратегическому образованию, нужно больше лидеров, которые могут заставить себя, когда это уместно, сказать: «Нет, мы, вероятно, не сможем достичь этого военными средствами, но мы могли бы сделать это с помощью других инструментов».
Проблема в том, что в логике хищного капитализма Вашингтона лучшим решением будет то, которое даёт минимум издержек и максимум прибыли. ВПК и производные от него — войны и конфликты разной интенсивности - остаются, пожалуйста, единственным инструментом, который США контролируют.
Энергетика, финансы, технологии, идеология и многие другие сферы, где США десятилетиями могли зарабатывать, все быстрее уходят из-под контроля Вашингтона. А вот возможности развязать конфликт в нужном месте у США ещё есть.
Поэтому американская стратегическая мысль ориентирована на войну в первую очередь потому, что именно войны и деструкции дают максимальную эффективность. Запрос на мирных стратегов в США может появиться только после исчерпания привлекательности войн.