Ялта-45, день VII: Франция становится младшим партнёром Британии

Седьмой день Ялтинской конференции окончательно решил судьбу Франции в «концерте великих держав». Рузвельт заявляет: раньше он был против участия Франции в контрольном совете в Германии, но сейчас он стоит за него.

Выделения для Франции собственной зоны оккупации в Германии давно лоббировал Черчилль. И это имело далеко идущие последствия, поскольку означало фактическое признание за Францией статуса державы-победительницы, что «в пакете» гарантировало ей статус постоянного члена СБ ООН.

Черчилль не скрывал, что «сильная Франция» — это страховка для Лондона на случай ухода американцев из Европы: «Англичане нуждаются в поддержке французов. Россия будет иметь большую армию на востоке и союзника в лице Польши. Англичане на западе окажутся в более трудном положении, если не будут располагать поддержкой Франции».

Кстати, любопытная оговорка: Черчилль признаёт, что в огне Второй мировой рождается новая красная Польша — союзница России, а шансы водворить у власти в Варшаве лондонских марионеток практически нулевые.

Но дело здесь не только в поддержании геополитического равновесия в Старом свете. После окончания войны Черчилль хочет опереться на Францию, чтобы вместе защищать мировую колониальную систему. При этом Лондон видит в Париже исключительно младшего партнёра, «ведомого», а сам намерен играть роль «ведущего». Точно так же, кстати, настроены и США в отношении самой Британии.

В 1945 году де Голль самостоятелен и хочет вести Францию независимым курсом. Но он политик-одиночка, у него нет команды. Генерала окружают деятели Третьей республики, тесно связанные с британским лобби и мировой финансовой олигархией, типа Мендес-Франса, будущего управляющего директора МВФ. Уже через полгода после победы де Голль будет ими свергнут и отправлен в политическое небытие на долгие 13 лет.

Англо-французская «двойка», как и задумывал Черчилль, будет отчаянно пытаться спасти старый колониальный миропорядок силовым путём — через войны на Кипре, в Кении, во Вьетнаме и Алжире. И это будет продолжаться вплоть до Суэцкого кризиса, когда попытки англо-французского десанта захватить Суэцкий канал вызовут отпор не только СССР, но США. Лишь тогда де Голль вернётся к власти, во Франции установится Пятая республика, а Лондон на десятилетия потеряет свои позиции в Европе.

Впрочем, не стоит забывать, что британские и французские элиты тесно связаны между собой политическими, культурными и родственными узами на протяжении веков, причём связи эти часто не афишируются, носят скрытый характер. Создание в начале ХХ века англо-французского союза — Антанты — в этом смысле было абсолютно закономерно. Англия и Франция — две крупнейшие колониальные державы мира, они вместе вели войны против Китая (опиумные войны) и России (Крымская война).

Закономерно, что ось Лондон-Париж была воссоздана в начале 2010-х годов — причём вновь как колониальный проект. Его первой совместной акцией стало нападение на Ливию, свержение и убийство Муаммара Каддафи…

Сегодня англо-французский тандем — одна из главных движущих сил антироссийской коалиции в конфликте на Украине. Однако ни там, ни в целом «ось колониалистов» не достигает своих целей: африканцы выставляют вон французские контингенты, британцы вынуждены отдавать архипелаг Чагос Маврикию — точнее, в распоряжение США. Следующим на очереди — тоже в американских интересах — может стать сдача британцами Кипра, с его выходом из Содружества наций и переподчинением военных баз.

Как неоднократно бывало, антиколониальным двигателем тут выступает «вожак стаи» — США. Слишком уж большой стала «стая» и слишком маленькими — её «угодья». И если в конце концов слабейшей «дичью» будет выбрана Европа, то как знать, успеет ли Франция вновь, как в 1945-м, занять правильную сторону на том пиру?