Ближний Восток: Байден отказывается от танцев с саблями

    Страны Ближнего Востока живут в напряженном ожидании перемен, которые связываются с 46-м президентом США Джо Байденом
    Аватар пользователя Институт РУССТРАТ
    account_circleИнститут РУССТРАТaccess_time04 апр 2021remove_red_eye16 024
    print 4 4 2021
     

    Постановка проблемы.

    Страны Ближнего Востока живут в напряженном ожидании перемен, которые связываются с 46-м президентом США Джо Байденом. В отличие от своего предшественника Дональда Трампа, Байден слывет знатоком этого региона. Он работал в сенатском комитете по международным отношениям и неоднократно возглавлял его.

    Будучи восемь лет вице-президентом США Байден также непосредственно и активно занимался внешней политикой, принимал участие в разработке доктринальных положений, касающихся политики США в этом регионе мира. Речь идет в первую очередь о Совместном всеобъемлющем плане действий по иранской ядерной программе (СВПД), борьбе с ИГИЛ (структура запрещена в России) и войне в Сирии.

    На основе этого эксперты делают вывод, что он лично будет пытаться реализовывать свой политический потенциал именно на внешнеполитическом направлении в этом регионе мира. Байден станет разгребать доставшееся от Трампа неоднозначное наследство, с которым предстоит сложная работа, ведь Трамп обнулил все усилия Обамы в этом регионе мира. Это особенно и в большей степени касается Израиля и Ирана. В меньшей - Ирака, Сирии, Турция, Афганистана и Саудовской Аравии.

    При этом следует иметь в виду, что проблемы и конфликты в этих странах специфичны и требуют особого подхода. Но их объединяет одно важное свойство: они в той или иной форме ретранслируют на весь регион дестабилизационные процессы, создавая фактически единую конфликтогенную зону от Афганистана на востоке до Марокко на западе, и от Ирана на севере до Йемена на юге.

    Но это позволяет делать всего лишь широкие обобщения при выявлении факторов конфликтогенности, характерных для региона в целом. Решения могут быть только конкретными, так как природа некоторых конфликтов связана не только с внешними факторами. Речь идет о межгосударственном соперничестве, религиозных противоречиях и борьбе за контроль над природными ресурсами: энергетическими запасами и пресной водой.

    Эти факторы сохраняют свою значимость и на современном этапе, и часть из них со временем приобретает даже большую остроту, выстраиваясь в своеобразная «стратегическую взаимозависимость». Так Трампу практически удалось создать в регионе интииранскую коалицию с участием Израиля и ряда арабских стран. И администрация Байдена, несмотря на критику Трампа, скорее всего, продолжит данную политику, как и на других направлениях.

    Сейчас в экспертом сообществе доминирует точка зрения, что Байден, скорее всего, пойдёт по стопам своего предшественника Обамы. Как пишет The Strategist, «будет выступать в качестве многостороннего и либерального реалиста при продвижении глобальной роли Америки». В то же время необходимо брать в расчет следующие важные обстоятельства.

    Эксперты заметили, что в своих предвыборных выступлениях Байден посвящал ближневосточному региону всего несколько строк. Поэтому все сужения о политике США в этом регионе имеют пока характер только прогнозов, строящихся на методологических основах общего характера. Это первое.

    Второе. Авторитетное американское издание Foreign Policy утверждает, что «Ближний Восток не будет в приоритете у команды Байдена и займет место после Европы, Индо-Тихоокеанского региона и Латинской Америки при оптимизации собственных издержек вовлечения, одновременно вырабатывая механизмы, при которых страны региона будут сами справляться с основными вызовами».

    В этой связи американское издание «Politico», ссылаясь на источники в Вашингтоне, утверждает, что Байден перенаправит внешнеполитические ресурсы с Ближнего Востока в сторону Китая, который представляет для него « особую проблему». Правда, Вашингтон предупреждают, что восприятие событий сквозь призму противостояния с Китаем «повлечет за собой провалы на Ближнем Востоке».

    Для Байдена потребуется несколько месяцев, чтобы сформировать новую команду, определить внешнеполитический курс, направления межведомственного взаимодействия, прежде всего с Конгрессом, найти с ним точки соприкосновения. На это всё нужно время. Пока же, как выразился один американский эксперт, «нет главной мелодии, композиции, под которые нужно настраивать музыкальные инструменты тогда, когда старый оркестр распущен, а новый еще только собирается».

     

    Главные направления политики США на Ближнем Востоке

    По оценке многих экспертов, определены четыре направления, по которым будет выстраиваться политика Байдена на Ближнем Востоке.

    Первое. Это заключенное в июле 2015 года и ставшее известным как Совместный всеобъемлющий план действий (СВПД) ядерное соглашение с Ираном.

    Трамп отказался от него в мае 2018 года. Он проигнорировал тот факт, что СВПД был многосторонним соглашением. Другие подписавшие его страны – Британия, Франция, Германия, Россия и Китай – выступили против его мер и продолжали выполнять взятые на себя в рамках соглашения обязательства, что привело к серьезному расколу в трансатлантическом альянсе.

    Байден заявлял, что он вернет США в число стран, подписавших СВПД. Действительно, США предприняли важный шаг в сторону Ирана. Госсекретарь США Энтони Блинкен в ходе онлайн-встречи со своими коллегами из Великобритании, Франции и Германии заявил, что Вашингтон готов вернуться к участию в соглашении СВПД, «если Иран полностью выполнит условия сделки».

    Ранее и. о. постпреда США в ООН Ричард Миллс направил в Совет Безопасности письмо, в котором сообщается, что «США настоящим отзывают три письма от администрации Трампа о санкциях ООН в отношении Тегерана».

    Напомним, что американцы объявили о восстановлении санкций против Ирана 19 сентября 2020 года. В свою очередь пресс-секретарь Белого дома Джен Псаки на борту президентского самолета уточнила журналистам, что «США не намерены ослаблять санкционный режим в отношении Тегерана для возобновления переговоров с ним по его атомной программе» и не будут «предпринимать дополнительных шагов по Ирану до начала дипломатического разговора».

    В то же время ранее Тегеран заявлял, что сначала США должны отменить санкции против него, угрожая в противном случае закрыть инспекторам МАГАТЭ доступ на его атомные объекты. Был обозначен срок – 22 февраля. Но мало кто верил в то, что Вашингтон посчитается с этой датой, что она является точкой невозврата.

    Многие западные эксперты заявляли, что «план по переходу от СВПД к СВПД+ для Байдена практически невозможен в ближайшей перспективе». Они исходили из того, что в Иране за годы президентства Дональда Трампа усилились консервативные политики, требующие от правительства проявлять жесткость в отношении Запада.

    Из этого вытекала и их позиция: США должны вернуться в ядерное соглашение немедленно и без всяких условий. В целом ситуация выглядела безнадежной. В этой связи верховный руководитель Ирана аятолла Сейид Али Хаменеи требовал от США «действий, а не слов».

     Действия предприняты, причем вовремя, хотя внешне стороны расходятся во мнениях относительно того, кто должен сделать первый шаг. С разъяснительной позицией выступила Москва. Заместитель главы МИД России Сергей Рябков, во-первых, сообщил, что Москва «приветствует соответствующую инициативу координаторов со стороны европейской внешнеполитической службы».

    Во-вторых, «в последние недели у нас прошла интенсивнейшая серия консультаций в форматах телеконференции, двусторонних контактов и так далее по проблематике, связанной с сохранением СВПД, и эта работа в ближайшие дни продолжится. Параллельно взаимодействуют миссии, то есть постпредства в Вене, Нью-Йорке, по разным линиям работа продолжается».

    В-третьих, не исключаются контакты между Россией и США по этой тематике, «тем более что такие контакты уже были». Некоторое время назад Рябков уже общался по телефону с американским спецпредставителем по Ирану Робертом Малли. Наконец, считает Рябков, «одномоментно снять санкции США с Ирана не получится», и Москва предлагает Вашингтону и Тегерану синхронизировать действия по возможному возвращению к ядерному соглашению.

    Предполагается, что Тегеран, после некоторых упреков в адрес США, может принять предложенный сценарий действий, чтобы выйти на компромиссное решение. Дальше могут последовать соответствующие шаги, в первую очередь со стороны США и Ирана, при том, что МАГАТЭ будет продолжать гарантировать мирный характер иранской ядерной программы.

    Вашингтон также потребует продлить сделку по сдерживанию ядерных амбиций Ирана, по крайней мере, еще на пять лет после истечения срока ее действия в 2025 году. Но достичь поставленных целей будет непросто. Иран, который готовится к собственным выборам, также разделен на радикалов и умеренных, и совершенно неясно, какую позицию займет верховный лидер Али Хаменеи, не доверяющий никакой администрации США.

    Трамп выстраивал антииранский альянс, основанный на укреплении отношений между Израилем и арабскими монархиями Персидского залива. На исходе его президентского срока США выступили главным лоббистом «Соглашений Авраама»  между Израилем, с одной стороны, Бахрейном и ОАЭ, с другой, а также нормализации израильско-суданских отношений.

    Ожидалось, что в случае переизбрания Трампа к «Соглашениям Авраама» присоединятся еще несколько арабских стран. Речь шла, в том числе, о Саудовской Аравии. Теперь этот процесс под вопросом. По крайней мере, торопить арабские страны делать публичным свой диалог с Израилем никто теперь не будет.

    Второе направление – израильско-палестинский конфликт. Трамп пошел на беспрецедентную дружбу с Израилем ценой борьбы палестинцев за свободу и независимость.

    Байден, вероятно, будет придерживаться подхода Обамы. Он ясно дал понять, что будет соблюдать международное право и резолюции Организации Объединенных Наций, не признавая израильские поселения на оккупированных территориях законными, выступая против любой аннексии Западного берега и поддерживая решение о создании двух государств как лучший вариант для политического урегулирования конфликта.

    Если это так, то у него могут появиться хорошие возможности для возобновления мирных переговоров для урегулирования конфликта дипломатическим путем. Весьма вероятно, что США вновь откроет палестинское посольство в Вашингтоне и возобновят финансовую помощь Палестине, которая была прекращена во время президентства Трампа.

    Не случайно глава палестинской автономии Махмуд Аббас поздравил новоизбранного президента Байдена и выразив надежду на возобновление встреч с ним. Что касается премьер- министра Израиля Беньямина Нетаньяху, то он ждал 12 часов, прежде чем поздравить Байдена с победой на президентских выборах. Тем не менее, для Нетаньяху это не игра с нулевой суммой.

    Успехи палестинцев, даже ограниченные, не обязательно означают его полное поражение. Трехсторонние отношения Нетаньяху-Байден-Аббас будут намного сложнее. Однако вряд ли новая администрация пересмотрит решения Трампа о признании суверенитета Израиля над Иерусалимом и Голанскими высотами и вернет американское посольство обратно в Тель-Авив.

    В Израиле понимают, что даже при том, что страна лишится безоговорочной поддержки Вашингтоном любых своих шагов, существенных изменений на палестинском направлении не будет – заставить израильтян против их воли заключить мир с палестинцами никто не может. Поэтому сейчас израильские власти больше всего беспокоит перспектива изменения политики США в отношении Ирана.

    Третье направление – отношения Америки с Саудовской Аравией. Трамп относился к богатому нефтью королевству с большим пиететом, высоко ценя покупку Эр-Риядом американского оружия. Он установил очень тесные отношения со скандальным наследным принцем Саудовской Аравии Мохаммадом бин Салманом и решительно поддерживал военные операции возглавляемой Саудовской Аравией арабской коалиции в Йемене.

    Байден настроен иначе взглянуть на Саудовскую Аравию. В этом контексте пресс-секретарь Белого дома Джейн Псаки заявила, что американский лидер будет работать напрямую с королем Саудовской Аравии Салманом ибн Абдель Азизом, а не с наследным принцем Саудовской Аравии Мухаммедом ибн Салманом, как это было во время президентства Трампа.

    Смена курса США в отношении Саудовской Аравии является продолжением политики перезагрузки отношений между двумя странами. Новая администрация США считает, что партнерские отношения с Ибн Салманом – это дипломатический вызов, противоречащий обещаниям о прогрессе в области прав человека и продвижению интересов США во всем мире, так как наследный принц Саудовской Аравии несет ответственность за войну в Йемене.

    Дело продвигается ускоренными темпами. Отказ от контакта с наследным принцем Саудовской Аравии Мухаммедом ибн Салманом может обернуться не только головной болью, но и способствовать «замене или даже смене ролей», особенно если администрация Байдена поддержит предложение Брукингского института о том, чтобы оказать давление на саудовцев.

    Он настаивает на прекращении домашнего ареста бывшего наследного принца Саудовской Аравии Мухаммеда ибн Найефа, и даже считает его альтернативой Ибн Салману, так как он был близок к администрации Обамы и его вице-президенту, который ныне занимает пост главы государства.

    По словам бывшего директора ЦРУ Джорджа Тенета, бывший наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед ибн Найеф сыграл важную роль в борьбе с терроризмом, вызвав уважение американских силовиков, которые назвали его одним из самых важных и мудрых партнеров. В то же время, не отказываясь от сотрудничества с королевством полностью, новая администрация США попытается рационализировать отношения с ним, насколько это возможно.

    Байден сделал первый серьёзный ход. Как сообщает американская газета The Wall Street Journal со ссылкой на собственные источники в Белом доме, США временно останавливают продажу оружия Объединенным Арабским Эмиратам (ОАЭ) и Саудовской Аравии. О том, в какую сторону Вашингтон пытается развернуть ситуацию в регионе, говорил на брифинге госсекретарь США Энтони Блинкен:

    «Мы изучаем ряд шагов, предпринятых предыдущей администрацией за последнее время. Мы должны быть уверены, на чем основано каждое конкретное решение. Это касается и внесения администрацией Дональда Трампа йеменского движения «Ансар Аллах» (хуситов) в список террористических организаций. Мы видим в то же время проводимую Саудовской Аравией кампанию, что также привело, по многим оценкам, к наихудшему гуманитарному кризису современности в мире.

     Как я понимаю, хуситы контролируют территорию, на которой проживает около 80% йеменцев. Мы должны быть уверены, что любые решения, в том числе санкции [против хуситов], еще более не усложняют задачу предоставления гуманитарной помощи». В этой связи катарское издание Al Jazeera утверждает, что «Байден стремится к возможному окончанию войны в Йемене и поиску путей урегулирования конфликта».

    Четвертое направление – это господство авторитаризма на Ближнем Востоке, от арабских монархий в Персидском заливе до Египта в Северной Африке. Все они союзники США. Будучи авторитарным популистом, Трамп испытывал восхищение автократическими правителями. Напротив, у Байдена будет возможность подчеркнуть необходимость антиавторитарных реформ во всем регионе.

    Но достигнет ли он успеха в стремлении сделать демократизацию центральным элементом своей внешней политики на Ближнем Востоке? Он намерен в первый год своего президентства провести «международный саммит по демократии», на который будут приглашены государства, «разделяющие ценности США». Кто из стран Ближнего Востока могут быть приглашены на такой форум неизвестно. Скорее всего, из стран региона будут приглашаться не организации гражданского общества.

    Известный российский востоковед Виталий Наумкин в своей статье для Al Arabiya пишет, что странам Ближнего Востока придется столкнуться «с идеологически крашенной американской политикой и это направлении может быть задействовано в отношении некоторых государств как одна из мер воздействия». Кстати, это стала на себе ощущать уже Турция, которую отнесли к разряду «проблемных союзников».

    Отношение демократической партии и всех американцев, отдавших голос за Байдена, к проблеме прав человека и продвижению демократии, безусловно, побуждает его делать Турции, и не только ей одной, ряд серьезных замечаний. Во время предвыборной кампании Байден называл президента Турции Реджепа Тайипа Эрдоана «автократом» и обещал «придать смелости» турецкой оппозиции победить Эрдогана не путем переворота, а посредством избирательного процесса».

    Комментируя текущие внешнеполитические заявления Байдена и его предыдущие программные тезисы, эксперты констатируют, что «он готовится вернуть США к типичной неолиберальной парадигме», что может привести к расколу в ряде стран на Ближнем Востоке, создавая вне структур власти « демократическую коалицию».

    Вот почему больше всего на Ближнем Востоке за результаты выборов в США опасались в Саудовской Аравии, Турции и Египте. Как отмечают американские СМИ, Байден отказывается от одного из основных элементов политики Трампа: закрывать глаза на автократию и нарушения прав человека в пользу грубой реальной политики.

     

    Выводы.

    У Байдена нет пока общей ближневосточной доктрины, но началась конкретная реальная политика. Он возвращается в число стран, подписавших СВПД, и обратился к Ирану, как это сделал Обама, и, возможно, добьется успеха соглашения и, таким образом, может устранить одно из препятствий в отношениях Америки с ее традиционными европейскими союзниками.

    При этом он столкнется внутри страны с сильной оппозицией со стороны республиканской партии, в которой доминирует Трамп, а также со стороны Израиля и арабских государств региона, возглавляемых Саудовской Аравией, которая являлась с центральным звеном в плане Трампа по созданию антииранского арабо-израильского фронта. Не отказываясь от сотрудничества с королевством полностью, новая администрация США попытается рационализировать отношения с ним, насколько это возможно.

    В то же время необходимо признать, что подходы Байдена имеет больше шансов внести свой вклад в региональную стабильность, чем политика Трампа, которая лишила регион всякой возможности для конструктивного регионального сотрудничества. Но существенное препятствие для осуществления «иранской политики» президентом Байденом нужно искать в Иране.

    Политика Трампа полностью подорвала доверие Тегерана к Вашингтону. Восстановить даже те крупицы веры у лидеров Ирана в возможности конструктивного диалога с Вашингтоном, которые кристаллизировались в период подготовки СВПД, чрезвычайно трудно.

    За этими процессами на Ближнем Востоке внимательно наблюдают в Москве, не отказываясь от сотрудничества с Вашингтоном на отдельных направлениях, в частности, по иранской ядерной программе. Позиции двух стран также могут совпадать и по палестинскому урегулированию. Израильско-палестинские переговоры, скорее всего, будут возобновлены.

    Однако даже при позитивном развитии планов Байдена утверждать, что все его благие намерения будут воплощены в жизнь, было бы преждевременно. На этом пути стоит множество преград. Причем на эти реалии могут воздействовать множество неизвестных ныне привходящих моментов, факторов и обстоятельств, которые способны изменить ситуацию в негативную сторону.

    В регионе сложился такой расклад сил, при котором многие арабские страны стали усматривать угрозу теперь не в Израиле, а в Турции и Иране. Отметим следующие особенности ситуации.

    Байден снова возвел Россию на первое место среди врагов Запада, меняет и роль Москвы в контексте ближневосточных проблем. Хотя можно предположить, что продолжится политика не только ограничения в этом регионе российского влияния, но и будет налаживаться с Россией какой-никакой диалог, придется совместно разбираться с целым рядом проблем.

    В частности, администрации Байдена придется что-то делать с российским присутствием в Сирии, Ливии, а теперь уже и в Азербайджане и Нагорном Карабахе.

    В целом же США по-прежнему будут стремиться сохранить значимую роль на Ближнем Востоке при оптимизации собственных издержек вовлечения, одновременно вырабатывая механизмы, при которых страны региона будут сами справляться с основными вызовами.

    Но пока многие лидеры стран Ближнего Востока воспринимают ход событий настороженно и с определенным беспокойством. Байдену придется сделать непростой выбор, ведь на Ближнем Востоке американская армия все еще участвует в некоторых неразрешимых гражданских войнах.

    Если администрация Байдена пожелает выправить положение внешнеполитического корабля, ей следует преследовать более скромные цели. Например, отказаться от политики максимального давления на ряд стран и вывести вооруженные силы с Ближнего Востока, ведь этот регион уже не так важен для безопасности и процветания США, как десятилетия назад.

    США при Трампе стали сокращать своё региональное присутствие: заявили об ускоренном выводе войск из Афганистана. В Ираке коалиция во главе с США освободила и передала иракскому правительству ряд авиабаз и штаб-квартиру коалиции, Трамп обещал вывести войска из Ирака в течение трёх лет. Посмотрим, как будут дальше развиваться события в регионе на самом деле.

    Средняя оценка: 4.5 (голоса: 2)